Байкал. Листвянка.

V. Неохота уезжать

06.08.06 — воскресение (продолжение)

Находка в автобусе

Пока пересекали исток Ангары, стало видно, как серо-свинцовые облака достаточно быстро приближались к Листвянке. С двух сторон — из-за Порта Байкал и со стороны Иркутска. Которые доплывут быстрее?.. Но в любом случае надо бы успеть до начала небесного «мокрого дела» добраться до нашего места — у обсерватории.

Между тем туристы на борту катера радостно болтали и снимали виды Байкала и Ангары. Кто-то из иностранцев на палубе попробовал договориться со старпомом, чтобы его с приятелями подбросили на катере до стоянки прогулочных судов возле новенькой, недавно отстроенной гостиницы. Это еще примерно на 4 км дальше. Разумеется, за оплату. Но старпом не согласился: надо до дождя успеть перевезти 2-ю группу оставшихся интуристов.

Тут за столом и выяснилось, что москвичам тоже нужно где-то переночевать. А потом они собираются попробовать добраться до Ольхона. Предлагаем идти с нами. Близ обсерватории места хватит и на нас, и на всю их семью. Вроде соглашаются. Поворачиваемся лицом к поселку. Показываю, где обсерватория и куда нам добираться. А в качестве стимула — небольшой минутный экскурс по некоторым живописностям Листвянки.

Через 15 минут катер уже примеривался к причалу. С борта сквозь кедры был виден Байкальский музей. Народ рассчитывался и потихоньку полз вверх — к остановке. Ника пошла вперед и сумела просочиться на берег в «стайке» из пяти человек. Платить за детей при таких условиях переправы не только аморально, но и грешно…

Поднимаемся. На остановке — никого. Движения машин в обе стороны практически никакого. Расписания движения местного автобуса и микроавтобусов из Иркутска тоже тю-тю. А тучи тихо-тихо, но приближаются. Вдалеке уже видны сполохи молний. У нас еще в запасе есть от силы минут пятьдесят—час, чтобы посуху добраться до места стоянки…

Стоим пять минут. Ничего. Тихо. Даааа… И легковые машины куда-то поисчезали… А из музея никто из служащих уже не выглядывает. Интересно, когда же будет автобус? Если будет… Топать пешком 6 км как-то не очень хочется — порядком устали… Москвичи стоят рядом и тоже крутят головами…

Проходит еще десять минут. И вдруг из-за поворота выскакивает ПАЗик. Ура! Автобус! И вроде в салоне кто-то сидит!.. Фуууу!.. Неужели доедем?.. Счастье-то какое!.. Вот повезло!..

Слава Духу Байкала! Притормозил. Влезаем в почти пустой салон и буквально падаем на сиденья. Мы с Никой сели на первое сиденье у кабины, спиной к водителю. Маришка устроилась напротив, а москвичи пристроились подальше…

Едем. Достаточно быстро, без задержек. Оглядываю внутренности салона и вдруг обнаруживаю, что сел на что-то твердое. И это твердое пытается протаранить мне задницу… Тьфу ты, нелегкая!.. Привстал… И что же? Оказывается это — забытый кем-то тюбик женских теней. Отвинчиваю крышку — еще новенькие… Ника замечает эту вещицу и сразу же выдает:

— Что это? Дай посмотреть!..

Протягиваю.

— Ух ты! Так это тени? Где ты их взял? Тут? Классно! Теперь они мои будут! — и тут же пробует на себе, а после засовывает их в карман своего рюкзака.

Спустя минуту:
— Мам, а мам?!
— Что?
— Ну почему папа все время находит что-то? Почему я не нахожу?!
— Не знаю… Наверное ему Дух помогает… — Маришка устало улыбается. Ника снова уставилась в окно.

Доехали за каких-нибудь 10 минут. Выходим и… Прямо перед нами, через дорогу, стоит здоровенный новый гостиничный комплекс. Для иностранцев! Надо же! Два года назад его и в помине не было! Базарная площадь у пристани пуста. А куда же базар-то делся?.. Только здоровые горшки-клумбы с цветами да бетонные перегородки по всей площади…

Дорога до лунного места

Тихо-тихо, а одна туча доползла-таки до Порта Байкал, и сверкает как огни рампы, уже довольно близко. Всего каких-нибудь десяток километров!.. А может, и меньше… И мы срочно двигаем к обсерватории…

Через 200 метров нашим глазам предстал пустой листвянский базар. На новом месте. В окружении киосков. Можно сказать, по соседству со здешней школой. И аптекой.

Москвичи идут следом. То кучно, то цепочкой. Доходим до поворота дороги в гору. Здесь выясняется, что Нике вдруг понадобились некоторые продукты. На ужин. Тем более, что продуктовый рядом — на углу.

Ника берет деньги и ныряет в дверь магазинчика. Встаем на ступеньки и ждем. Ждем, ждем, ждем, ждем… Три минуты — Ники нет. Еще три — Ники нет. Еще пять — Ники нет. Напряжение растет, становится как-то не по себе… Еще три минуты… Ёкарный бабай!.. Куда она делась-то?! Полмагазина решила скупить, что ли? За полтинник…

Москвичи нервно переминаются и поглядывают то на двери, то на нас. А туча всё ближе и ближе. И эта небесная иллюминация уже зазвучала… Да и вторая уже до Листвянки доползла…

Маришка не выдерживает и ныряет в дверь. Еще три минуты — теперь и Маришка исчезла!.. Да что же там такое происходит?! Чипсы, что ли, бесплатно дают?! Вместе с лимонадом… Или лотерею разыгрывают?!. Еще три минуты… Оооо, Духи Байкала! Наконец-то! Дверь распахивается и… девушки появляются! С пакетами. Неужели это не сон?.. Двигаем почти иноходью дальше…

Дорога медленно ползет вверх. Живописный частный сектор. Здесь издавна одно прибыльно-излюбленное занятие — рыбу коптить да продавать. Интуристам. Дальше, за частниками, местные воротилы раньше начали строить «барские хоромы». И достраивают до сих пор… А перед ними невдалеке шлагбаум поставили. И будку небольшую. Для охранников. Чуть подальше, на здоровой лужайке у основания горы, в тени сосен раньше народ гулял. Прямо на пеньках и траве. И вдоль берега тоже на пеньках. Было еще штук пять столиков. Мусора тогда здесь хватало. И работы по очистке территории тоже… А занимались этим грязным делом, как ни странно, не дяди и не тёти, а школьные экологические бригады… Дяди же и тёти приезжали тогда на своих замусоленных импортных «полушевроле» типа «тойота», ели свежекопченого омуля, пили пиво, водку, закусывали дынями и арбузами. А напоследок, как правило «хорошего тона», оставляли груды мусора. Главное для них было — нажраться от пуза и показать свою пузатую значимость: «Кто здесь в доме хозяин? Я! Пузатый!» Экологическое здоровье Байкала интересовало их мало. Руссо туристо. Облико морале…

Ныне же на этой поляне выросло с полтора десятка беседок. И внутри каждой — дубовый или сосновый стол. Со скамейками. А вдоль берега украшают вид на Байкал и общий пейзаж — новенькие мусорные баки. Специально для пузатых… И для иностранцев, желающих погулять здесь…

Останавливаюсь у спуска на берег и оглядываюсь. Маришка и москвичи отстали малость и теперь догоняют. Цепочкой спускаемся и ждем дедушку с бабушкой. Через десять минут они появляются у спуска.

…Бааа! Какие метаморфозы! Справа от лестницы выросла громадная клумба. С цветами! Прямо на берегу! На камнях! Кто же это так постарался?

У основания скалы, как и прежде, пристроились гаражи для рыбацких моторок. Ныне свежепокрашенные. А за ними — ни больше, ни меньше — открытое кафе летнего типа: деревянная площадка со столиками, обнесенная полоской каменной ограды. Высотой в 30-40 сантиметров. По углам на ограде стоят деревянные резные фигуры. Красивые… В глубине площадки, у скалы, в кучу свалены пластмассовые стулья.

Туча уже совсем близко, где-то уже в районе базара. Следует за нами почти по пятам…

Идем вдоль берега по крупным камням. И здесь тоже, нет-нет, да и сверкнет своей поражающей белизной байкальский кварц.

Еще совсем немного — и почти пришли. Остается подняться вверх, на гору. Всего каких-нибудь 100 метров. На последнем дыхании…

Через полсотни метров Саша застыл. Как вкопанный! Впереди на площадке среди травы стояла… палатка Хоттабыча!.. Бааа! Неужели поляк?.. Откуда он здесь? Да и как мог попасть сюда раньше нас?.. На чем?!. Ведь он же опаздывал на самолет?!. Вот уж мистика так мистика!..

Неожиданно края палатки приподнимаются и в проеме показывается голова поляка… Он сияет, как медный тазик, и приветствует легким взмахом ладони… Типа «это опять я»…

И снова вперед и вверх. А там… А там мы показываем свободную поляну москвичам. Они осматривают ее и остаются. А мы идем еще немного вверх — на свое место. Вид на Байкал отсюда просто необыкновенный! Но туча ползет и гремит… Вот-вот хлынет дождь. И тогда уже будет совсем другой вид…

Палатку ставим уже в сумерках. Быстро натягиваем веревку на кустарник и вешаем пленку. Уже под первыми каплями дождя. Ветер пытается поиграть с пленкой, но она держится. Да и гремит не хило…

Всё. Влезли в тепло и почти рухнули. Спать. Только спать. Но что за чудеса? Сон почему-то не идет… Хоть ты тресни…

— Ты палатку Хоттабыча заметила?
— Тебе, наверное, померещилось… Там, наверное, что-то похожее стояло… — Маришка с усмешкой смотрит на меня. — И вообще! У него должен быть самолет!..
— Да не похожее! Это именно он! Даже выглянул и помахал!.. — но Маришка по-прежнему настроена скептически.
— Байкал полон мистики!.. Лучше спи!.. — и она переворачивается головой ко входу.

Лежим и поглядываем на улицу. Молотит, однако, хорошо… Выдержит ли пленка?.. Хочется пить. Эх! Сейчас водички бы испить!

Родниковой. Или минеральной. Аршанской… И тут раздается голос Ники:

— Мам, а мам?!
— Что?
— А где мое молоко?
— Там, под пленкой…
— Я есть хочу!..

Начинается… Не выдерживаем и вылезаем под пленку. Стало довольно прохладно. Греем запас байкальской воды на таблетках. На чай. Ника пьет молоко и одновременно подправляет таблетку под кружкой. И только после чая засыпаем…

07.08.06 — понедельник

Отступление 4

По мере продвижения сказаний вперед начинаешь чувствовать, что писать становится всё труднее. Многие вещи и детали, придающие своеобразие и неповторимую прелесть любому путешествию, начинают ускользать, прятаться в тенистые уголки памяти… И вспомнить их удается далеко не всегда. Иногда они всё же всплывают сами собой, напоминая о том, что их место здесь, в контексте происходившего… И вот тогда на душе становится спокойно. Попав туда, куда хотели, они уже не мучают и не напоминают периодически о себе. Ведь их сила очарования вернулась в нужное место…

Могучие крылья Солнца

Как ни странно, но биологические часы сработали точно, и я снова проснулся в шесть утра. С рассветом. Девушки еще сладко спали. Предрассветная легкая дымка быстро таяла и обнажала синеву Байкала и небес. День обещал быть теплым.

Взял бутылки и пошел на берег за водой. А заодно и освежиться. Спускаюсь. И наслаждаюсь видом байкальской тишины. И лишь далекое жужжание моторок иногда врывается в нее… Палатка Хоттабыча пока еще тоже пребывает в объятиях Морфея… И только сосны на склонах скал полусонно шевелят гущей своих ветвей…

Снова пройти по гладким, обкатанным волнами прибрежным камням, уже без спешки и рюкзака — какое наслаждение! Тихий шорох камней и плеск волны. А вдалеке уже парит стайка проснувшихся бакланов. И ждет восхода солнца, чтобы искупать свои могучие крылья в ярких струях тепла и света… И соприкоснуться с еще более могучими крыльями Солнца…

…Легкое покачивание синей глади воды. Как будто она на громадных гравитационных качелях… Метрах в 150-ти от берега видны круги, медленно расширяющиеся и уходящие вдаль, к другим берегам. Рыба играет и тоже ждет мгновения, когда граничная толща воды начнет менять свой цвет и впитывать тепло. А пока… Пока она всплывает и пробует хотя бы краешком глаз увидеть огненный шар, выползающий из-за горных складок… Что он для неё, кто знает?..

Нашел на берегу еще пару бутылей и немного сухого топляка. Набираю воду в бутыли и чувствую, как холод воды сначала обжигает, а после довольно быстро охватывает кисти рук. Стоит подержать их буквально каких-нибудь две-три минуты и обе кисти становятся красными. Как апельсины. Но первые солнечные всплески уже в состоянии довольно быстро согреть их.

Утренняя жажда дает себя знать. Прикладываю бутылку и пробую влить в себя всю силу морской прохлады. Но удается влить только четвертушку. И все же… этого хватает, чтобы холодные струйки успокоили страсти организма по воде… Теперь уже байкальской…

Два или три прибрежных гаража уже открыты. Несколько мужиков подтаскивают к них моторки. По рельсам. Вынимают сети и рыбу, и всё это хозяйство исчезает в глубине гаражей…

Умываюсь… Брррр!.. Хорошо!.. Еще раз. Уххх!.. Здорово!.. Заряд бодрости влился. Как будто у самого выросли этакие, поблескивающие рассветными чешуйками, водно-солнечные крылья. Теперь можно и назад «лететь».

С пакетом сушняка и водой поднимаюсь к палатке. Солнце уже встало и разбрызгивает свои лучи между сосен… Пробую побродить и набрать хвороста. Урааа! Нашел несколько подберезовиков, маслят и моховиков. Совсем свежие и целые! Теперь можно и супешник забабахать!

Предыдущие походники как-то не очень удачно переместили кострище вглубь, за место палатки. Приходится делать его на старом месте заново. Пока возился с костром, проснулись и соседи-москвичи. С нашего места видно, как их бабушка, а следом и дед, спускаются по тропе на берег — тоже освежиться.

Ну вот. Вода согрелась, теперь можно и кофейком побаловаться. Где-то у нас остались пакетики «Медвежонка»… Лезу под пленку… Надо же! Маришка тоже проснулась и радостно вылезает навстречу теплу. И тоже бежит на берег. Взбодриться… Пока она там вдыхает запахи Байкала, я снова брожу в поисках свежих маслят…

Московские староходцы уже возвращаются с берега и тоже чего-то несут… Через каких-нибудь десять минут вся московская семья показывается со своего места стоянки. Уже с рюкзаками. Ночь прошла спокойно, они вроде выспались. Место им понравилось, может и придут сюда еще, когда дорога будет… Прощаемся, желаем друг другу удачи. Они медленно удаляются вниз… Немного грустно…

…Иду пить кофе. Маришка уже вернулась, да и Ника проснулась. Показываю им свои утренние «трофеи». Маришка вопросительно смотрит: неужели опять как тогда? За полчаса — почти три килограмма хороших грибов?.. Увы!.. В этот раз множество грибниц отдыхает, да и с дождями неизвестно, как тут было…

После непродолжительного завтрака собираемся и двигаем в поселок — гулять. Пока погода позволяет.

Священный бурятский обычай

Неспешным шагом идем вдоль берега. Погода как раз для отдыха походника. После долгих скитаний. Куртки оставили в палатке, надели только ветровки. Да и в тех становится уже жарковато…

— Пап? — доносится сзади голос Ники.
— Чего? — и тут мелькает мысль «неужели опять проголодалась?»…
— А помнишь, как тогда здесь буряты гуляли? — она смотрит по сторонам, словно пытается найти следы двухлетней давности.
— Конечно, помню! — и сразу же всплывает картинка двухлетней давности…

…Тогда мы тоже утром спускались с горы. И направлялись в Листвянку. И сразу же увидели, как по тропе бегали двое бурятских детей — девочка и мальчик. Их родители в это время были сильно заняты: отец молотил крупные поленья и другие дрова для костра, а мать помогала женщинам готовить в тазиках еду: всякие салаты и прочие закуски.

В пяти метрах от воды красовалась живописная выемка со следами обвала. Крупные и мелкие глыбы камней лежали у основания скалы. Справа от этого каменного завала был расстелен трехметровый, прикрытый скатертью достархан. Из-под скатерти торчали края тарелок, ложек и прочих предметов для совершения священного ритуала поедания…

Метрах в двадцати от достархана, у левого края выемки двое бурят разделывали тушу недавно зарезанного барана. А выше, метрах в двадцати от верхнего края завала, на скале сидела парочка крупных орланов и три сарыча. И вот эта живописная местная группа в пернатых «купальниках» сидели и ждала, когда будет можно полакомиться остатками пиршества…

Слева и справа на расстоянии примерно тридцать метров стояли четыре палатки. Напротив одной из них, у берега «загорали» только что причалившие две моторки, веревки от которых были зажаты крупными камнями. Из моторок вылезло человек восемь, а может десять… С возгласами приветствия они устремились к остальным…

…Ближе к ужину мы возвращались обратно. Еще издалека стало видно, что за достарханом сидят буряты. Этакий неслабый круг, человек пятнадцать—двадцать… Пьют, едят и поют… Что-то национальное… Везде валялись обрывки старых газет, кости, лук, картофель и прочие следы убитого барана и происходящего пиршества… А вдоль круга неспешно ходил какой-то молодой бурят и снимал всё это пиршество на видео…

Прошли мимо. Снимать не рискнули — мало ли чего они могут выкинуть спьяну… Когда дошли до тропы наверх, то там… Двое детей бежали вверх по тропе. Со слезами. А их пьяный папашка с криками бежал за своей супругой. Тоже вверх. Догнал ее, повалил и стал пинать ногами. Женщина уворачивалась как могла, тоже что-то кричала в ответ. И плакала. Он остыл и пошел вниз. Она поднялась, подбежала и шарахнула его со всей силы кулаками по спине. От неожиданности он опешил, пошатнулся, и чуть было не загремел вниз, на тропу. В ярости развернулся и рванулся вперед. Хотел снова ввязаться в драку, но увидел увесистую палку в ее руках и застыл. Проорал чего-то непонятное, скорее всего какую-то бурятскую угрозу, и быстро пошел вниз, к столу…

Поднимаясь по тропе, краем глаз мы наблюдали за происходящим. Под ногами то и дело попадались разбросанные ими шоколадные конфеты в обертках. Целые…

Детишек жалко. И его супругу тоже. Вмешаться бы по-хорошему… Но как? Слишком опасно и нельзя: из-за чего была ссора — неизвестно…

Вечером спускались за водой и прогулялись немного по берегу. Уже почти на закате два здоровых мужика-бурята разделись до трусов и полезли в воду — охлаждаться. Кряхтение, крик, визг… и мужики, бухнувшись, отплыли от берега метров на пять–шесть. И сразу же назад. Уж больно прохладно, да и ноги сводит…

А следующим утром… Какие-то молодые люди непонятной национальности — то ли буряты, то ли корейцы — прогуливались по берегу возле гаражей. Парень скинул с себя одежду и бодренько прогуливался вдоль воды, намереваясь удивить своих спутниц. Бррр! Утром было около 10 градусов, вполне можно насморк схватить. Но ни это, ни камни его не пугало… В семейных трусах он с разбегу бухнулся в воду. Брызги во все стороны. Девушки замахали руками, начали визжать и кричали ему что-то на ихнем диалекте… А парень выскочил и сразу кинулся одеваться… И что-то спросил у девиц — типа «у вас водка есть?»… Мы наблюдали, но сами искупаться в такую рань не рисковали…

Проходя мимо обвала, снова видели кучу следов бурятской гулянки. Какой национальный праздник отмечали люди с другой стороны Байкала — до сих пор не знаем… Сарычи и орланы же, собирая с утра съедобные остатки, отмечали уже что-то своё. И драки за кусок между ними не было…

Отступление 5

Сегодня очень хотелось сесть, взяться за электронное перо и рывком продвинуться… существенно вперед. Но пришел приболевший внук Никита. Как былинка малая на ветру… И тихо так, с надеждой в голосе сказал: — Давай, поситаем!?..

Ну как тут отказать?.. И в течение дня, с перерывами, мы с ним играли и читали две книги, которые ему сильно понравились… С картинками — про животных, насекомых, людей, машинки и другие чудеса света… Шесть раз… Или семь… «Исё поситаем?..» Если бы вы только видели его радость…

Вдоль по Академической

Проходим гаражи — они уже закрыты, а их хозяева, вероятно, занялись копчением очередного улова. Цветы на клумбе раскрыли свои головки навстречу яркому солнцу. Может быть, они тоже хотят иметь такие мощные крылья?..

О! На поляне за столиками появились первые гуляющие. Уже! С утра!..

Дорога за шлагбаумом еще сильно сырая. У крайнего деревенского дома сидит здоровая лохматая собачища. Сенбернар? Нет! Скорее русская сторожевая. Смотрит на нас подозрительно и рычит. А еще через дом из окна выглядывает здоровенный байкальский кот. Тоже весь лохматый. Красавец! Интересно, о чем он мечтает с утра?.. О свежей рыбке?.. Или о миске молока?..

Доходим до магазина. Девушки снова ныряют в него. Встаю у здоровой бетонной плиты и наблюдаю, как бакланы играют с волнами. Через три минуты выходят с провиантом типа «сухо-влажный паек». На полдня. Двигаем дальше…

…И вот, с легким чувством некоего выполненного «долга», мы продолжили прогулку по главной авеню Листвянки. По ещё влажной дороге уже вовсю ходили туда-сюда импортные тачки. Тут навстречу выруливает весьма знакомое транспортное средство. Старинного образца. Очень похожее на…

…Два года назад здесь, возле листвянской школы, мы наблюдали, как мужик ехал на стареньком задрипанном мотоцикле с коляской. Коляска из неких практических соображений отсутствовала, а вместо нее красовалась плоская платформа. Вся в грязи. И на этой платформе сидели две лохматые собаки. Тоже в грязи. Экзотическая охрана? Или свояки?.. История об этом умалчивает… В глаза бросалось то, что мужик довольно резко управлял своим транспортом. И собаки то и дело пытались сохранить равновесие, чтобы не свалиться с платформы…

Он или не он?.. И платформа похожа, только без собак… С одного боку вроде как похож, он… А с другого?.. Нет, не он… Да и экзотический эскорт отсутствует…

Проходим здание школы, а за ним… На довольно широкой площадке куча деревянных столов. С продавцами впридачу… Листвянский базар уже проснулся, разложил товары на прилавках. Некоторые даже под запотевшей пленкой. От сырости. Ведь многие товары здесь сделаны из ценных пород дерева и камня, и большей частью рассчитаны на иностранцев. А потому многие продавцы лелеют их и берегут. Как зеницу ока… И надеются получить за них евро, доллары и другую валюту…

И чего здесь только нет!.. Русско-бурятские народные умельцы постарались. Вот она, художественная фантазия! Во всем размахе! Можно ходить вдоль и поперек довольно долго и рассматривать, рассматривать, рассматривать… Как в музее народного творчества! Что мы и делаем последующие полчаса.

Набродившись, Ника, наконец, решается и выбирает себе пару сувениров из хорошо обожженной и расписанной глины. Две игрушки-свистульки: одна — небольшая фигурка нерпы, окрашенная в голубой цвет, символизирующий чистоту байкальских вод и неба, вторая — маленькая белая нерпа, сидящая на зеленом камне, на ребре которого надпись «Байкал». Ника расплачивается и… сразу же начинает свистеть в них!.. Попеременно!..

Последующее движение вперед сопровождается периодическим тонюсеньким посвистыванием, исходящим из глубин синей нерпы…

…Новенькая семиэтажная гостиница видна даже из Порта Байкал. Для тех, кто не наблюдал воочию ее строительство, ныне она похожа на гигантский гриб-мутант с «мезонином», неведомо когда неуклюже выросший у подножия скалы… Как новый муравейник в лесу… Двери этого «мутанта» периодически открываются и оттуда вылезают иностранные «муравьи», приехавшие отдохнуть на берегу Байкала.

Напротив, у причала по-прежнему осталась экзотическая пара — современное кафе с заоблачными расценками, хлебный вагончик и малюсенькая комнатка-автовокзал, прилепившаяся сбоку к зданию кафе. Точно глиняный пчелиный домик…

Возле входа в эту комнатку, под тенью колонн на рюкзаках… сидел московский дедуля!.. Вот так так! А мы-то немного с грустью полагали, что они успели на теплоход и теперь благополучно путешествуют по Байкалу на Ольхон!.. Ну и закавыка!

Подошли. Дед обрадовался.

— Как??! Вы еще здесь?! Как это может быть?.. А где все ваши?..
— Да они тут… Недалеко… Сейчас подойдут…

Разговорились… Оказывается, теплохода до Ольхона сегодня нет, а какой-то катер пойдет только ближе к обеду. Если сегодня он вообще пойдет… И, разумеется, как-то надо скоротать время… Вот москвичи и оставили деда вещи сторожить, а сами отправились гулять… Вскоре они и, правда, подошли… Ненадолго. Поговорили немного. Маришка просветила их еще раз по части местных достопримечательностей, и они решили предпринять попытку взглянуть на некоторые. В общем посмотреть то, что успеют… А посему отправляются сначала в нерпентарий…

Деду, конечно, тоже было бы очень интересно посмотреть на этих загадочных собратьев по разуму из царства Байкала. Но он… снова остался сторожить вещи… Мужественно и непреклонно…

В этот почти драматический момент к зданию кафе «пришвартовался» автобус из Иркутска. С очередной группой иностранцев. Разношерстных… Большей частью с сумками и чемоданами. Приехала и молодежь с рюкзаками… Американцев было, кажется, поболе… Выходят, разминаются, неспешно выносят вещи… И оглядываются…

— Ооо! Hotel! Liked! Well! — ну… и так далее в этом же духе…

Дед сидел и еле заметно улыбался, так его развеселила эта чопорная болтовня…

Жарковато. Скинули ветровки. Маришка с Никой заскочили в частный магазинчик — теперь уже ненадолго — пополнить запасы провианта для дальнейшего следования по авеню…

Простились с дедом и пошли вперед. Он снова остался в одиночестве… Надолго ли?...

Ностальгически знакомая дорога

Казалось бы, ходили и ездили по ней уже не один раз. Но каждый раз неизменно что-то привлекало внимание. Неповторимо особенное…
За 2 года здесь выросло немало частных кафе, домиков в стиле «Замок для крутых», буквально прилепленных к подножию скал. Центральная авеню стала похожа на длиннющий музей градостроительства. Прикурортный. А по другую сторону этого «архимузея» ритмично шелестели серебристо-кудрявые волны Байкала. Отражение синевы неба и парящих бакланов, редких альбатросов пропитали его до самой глубины… До дна… И вся эта живописная картина словно говорила, что все эти «крутые замки», равно как и сам «архимузей», не стоят и ломаного гроша перед величием Байкала, красотой его Природы… Красотой, которую местные народные умельцы пытались передать в своих изящных творениях. Красотой, запечатленной в глине, камне, дереве, бересте. И выставленной затем на продажу. На базаре…

Ооо! Возле местного камерного театра объява висит. Про гастроли какие-то. И еще один бард выступает. Кравкль, кажется… Интересно, какие у него песни? Судя по датам, мы вряд ли услышим… Наверное, уже домой доедем… Вот ведь закорюка…

Дошли до маленького местного зоопарка. Забор сбоку заделан и теперь медведей в клетках не видно. Зато у входа по-прежнему стоит здоровое чучело медведя «средних лет». В полный рост. С раскрытой пастью. Традиционное. Как и на мысе Половинном.

И снова Ника возжелала сняться в объятиях этого великана. Просто медвежуть какая-то…

Напротив кафе «Три якоря» по барьеру гуляют две девушки. И тоже снимаются. На фоне Ангары, Байкала и… мягких облаков. И что-то периодически вскрикивают, размахивают руками… От радости того, что частицы этого величия останутся на снимках. Вместе с ними… А вдалеке над водой парят бакланы…

Бааа! Оказывается, за кафе построили длиннющую деревянную лестницу, ведущую по склону высоко вверх — к смотровой площадке. И там, на барьере сидят трое рабочих. Что-то пилят, прибивают, доделывают… И одновременно поглядывают по сторонам и вдаль. Еще бы! Ведь совершенно невозможно оторвать глаза от панорамного вида с возвышенного места! Вот оно — байкальское притяжение! Вот она — магия Байкала!..

И тут в наши внутренние ощущения неожиданно вторглась одна простая мысль: а ведь уезжать-то неохота!.. Все перипетии, выпавшие на нашу долю, как некое испытание, ниспосланное Буддой, Духами здешних мест или кем-то еще, как-то незаметно сложились в ощущение того, что тоже стало частицей байкальской магии. И вот эта частица высветилась неожиданно сильным, почти радужным ощущением, перерастающим в желание остаться…

И снова Маришка вздохнула:
— И чего я не взяла билеты на 18-е?!.

А через минуту иронично сказала: — А может… в Выдрино вернемся?.. Вы не хотите?..
— Нет уж! — выдохнула Ника. — Мне хватило! Я предпочитаю погулять здесь!..

Снова в Байкальском музее

Еще каких-нибудь полтора километра в среднем темпе — и мы уже возле здания музея. Посетителей сегодня здесь — как в хорошем улье! Просто ноги некуда поставить!

Самостоятельное изучение музея мы проделали еще 2 года назад. Всё как будто уже знакомо, но… Да, так и есть — экспонаты добавились. Пристраиваемся к одной из экскурсий и… ходим, слушаем, опять ходим, и опять слушаем… И снимаем то, что не успели снять тогда… Ощущения «пионерско-комсомольского строя» вроде бы нет. Да и экскурсовод рассказывает интересные вещи про исследования байкальской природы…

В небольшом зале, рассчитанном на группу в 20-25 человек, вместе с иностранцами посмотрели чудесный видеофильм, снятый сотрудниками Института лимнологии. Впечатлились красотами и таинствами природы и водного мира, до которых нам самим вряд ли удастся добраться. Иностранцы иногда спрашивали экскурсовода о чем-то, и она тихонько начинала объяснять. Как можно короче, чтобы не мешать восприятию фильма.

Изучили часть экспонатов и направились к аквариумам. А там… там появилась куча новых рыб — жительниц Байкала. Шутка ли, как же удалось их поймать? Ведь они живут довольно глубоко!

В первом зале в углу стоит компьютер. Специальная программа показывает на экране линию сейсмоактивности байкальской котловины. Иногда видны изгибы средней величины. И по ним становится понятно, что вот в этот момент, когда вы ходите по музею, на дне Байкала неспокойно. Там водотрясение! От локальных колебаний котловины.

И вот, наконец, два здоровых аквариума с нерпой. С этим удивительно разумным существом. Встреча с нерпой — это всегда такое… почти непередаваемое ощущение… Жители подводного космоса! Вот они! Стремительные мохнатые «шарики»! На расстоянии руки… Кажется, прикоснись к стеклу и… окажешься там, вместе с ними… Сразу всплыла картинка, как две нерпы с огромными глазами лежат на своей импровизированной околоводной «горке» и сквозь стекло аквариума пытаются рассмотреть тех, кто находится за стеклом. Просто космические, инопланетные существа, от которых исходит невидимый поток энергии и мыслей. И стоя здесь, перед аквариумом вы ощущаете этот поток, чувствуете, что вот, рядом с вами, на расстоянии вытянутой руки, находятся непостигаемо разумные существа. Кто мы для них? Наверное, тоже инопланетные существа… Заключившие их в рамки какого-то барьера… А для чего — они не знают…
Но это было тогда, два года назад. И в память об этом осталась фотография неизвестного автора — нерпа на лугу в цветах лета. А ныне… Как жаль! Осталась только одна нерпа. Время от времени она выделывала пируэты, летала в своем ограниченном пространстве водного «космоса». И ее схожесть то с надутым вытянутым шаром, то с некой космической планетой ясно показывали, что она — маленькое космическое существо, умеющее управлять размерами своего тела, своим стремительным полетом в пространстве. Нам же дано нечто иное, весьма отличное от этого…

Год назад нам довелось увидеть потрясающий по своей силе полнометражный документальный фильм о жизни и работе одной семьи на Ольхоне. «Рыбак и танцовщица». Снял его новосибирский кинодокументалист Валерий Соломин. После двадцати лет скитаний по таежным метеостанциям Наталья и Юрий Усовы поселились здесь, на самом большом байкальском острове. И здесь начали сбываться их мечты о счастливой, но далеко не спокойной жизни…

В ряде эпизодов было рассказано о том, как местные жители вынужденно охотятся на нерпу. Чтобы выжить самим и прокормить семью… Как же было тяжело смотреть на сцены вылова и убийства собратьев по разуму!.. И как бы мы сами восприняли обратную ситуацию: некие инопланетные собратья охотятся и убивают нас? Тоже вынужденно…

Вторую нерпу, оказывается, продали. Куда-то в Японию… Кажется, в Токийский зоопарк… Как же должно быть ей одиноко без своей пары… И грустно… И эта грусть тоже просачивается сквозь запотелое стекло…

Подошли к выходу, а там… дождь. Неслабый. Новые посетители стайками и струйками «втекают» в здание. И с них тоже стекают струйки воды…

Пришлось пережидать невесть откуда прилетевшее «мокрое дело»… А потом… Потом по еще мокрой дороге пошли в сторону нерпентария… При сиянии небольших фрагментов радуги…

Новости из нерпентария

Два лета назад здесь жили одна полувзрослая и потому скучающая от жизни в загоне нерпа и свеженькие младенцы двух месяцев от роду — их привезли охотники по причине сиротства. Одну нерпочку звали, кажется, Несси. Взрослый «нерп» Тито, некогда напуганный неосторожным посетителем, временами прятался под столиком, на который когда-то любил эффектно садиться. После этого случая все фото и видеосъемки во время представления обитателей бассейна были запрещены. Но старые видеозаписи иногда можно встретить на листвянском базаре. По ценам, доступным только интуристам…

Несси и ее дружок были чрезвычайно общительны, глазасты и умны, умели показывать «экологическую обстановку на Байкале» (обхватывая голову передними ластами и сокрушенно качая ею), танцевать вальс, показывать «дельфина» (особенно, когда голодна), решать арифметические примеры с ответами до пяти (отбивать ответ ластой по воде).

Когда детеныши вырастают, их выпускают обратно в воды Байкала. А сюда попадают новые байкальские «сироты»…

Цены на посещение выросли почти на 50 %, видимо, расходы на содержание нерпы выросли. Но интерес к этому месту не слабеет, люди по-прежнему приходят сюда. Маришка и Ника тоже рискнули заглянуть и пообщаться с этими удивительными существами. Еще раз. Пока они общались, я стоял на берегу Ангары и смотрел то на маяк, то на Порт Байкал, то на воды Ангары, неслышно бегущие вдаль… Воды много и Шаман-камень опять еле видно… Только бакланы и рыбацкие лодки временами кружили невдалеке. Небольшими стайками…

Ныне осталось только две нерпы — как раз те, что были двухмесячными младенцами два года назад. Они выросли, стали не такими забавными, как и все дети, и как ни странно — прогресса особого в их ролевом поведении тоже не было. Те же трюки, только, видимо и им самим уже поднадоевшие, и откровенная лень при их исполнении — то, что им, детишкам, казалось новым и забавным, стало скучной монотонной работой за порцию корма. Всё, как у людей. А что вы хотели?..

Кстати, знаете, почему нерпа в природных условиях не ест омуля? Догнать не может — уж больно он шустёр…

Встреча у пристани

Недалеко от нерпентария раньше на довольно широкой площадке была автостоянка, пара киосков и летнее кафе. Со столиками и скамейками прямо на асфальте. Как раз для уставших путников. И по умеренным ценам.

Проголодавшись, мы направились туда слегка подкрепиться. Но нас ждало разочарование: кафе и киоски исчезли. Автостоянка частично была разворочана какими-то канавами, буграми и бесчисленными ямами. Кто и что собирался строить здесь, на чьи финансы — непонятно. Несолоно хлебавши, мы направились назад — к новенькой гостинице «Листвянка»…

У причала, как и прежде, стоят большие и малые суда и суденышки Лимнологического института. Здесь же уютно примкнули к ним всякие цветастые прогулочные катера для туристов.

Вот и здание кафе с комнатой-автовокзалом. А возле колонн на рюкзаках… по-прежнему сидел московский дед. Но уже не одиноко. Вместе с ним рядом стоял… дед-баламут! Откуда он взялся? Подходим и слышим:

— И вот, понимаешь, иду я… — рассказывал что-то дед-баламут. Московский дед внимательно слушал, и слегка прищурившись, улыбался.

Дед-баламут то и дело вертел головой по сторонам. Увидев нас, был слегка ошарашен. Поздоровались. Оказалось, что он ночевал у каких-то знакомых в Листвянке, а утром притопал сюда. Поел, прогулялся малость по магазинам, встретил старого знакомого по Матане и теперь преспокойно общается с ним.

Ника устала и присела рядом с московским дедом. Разговорились: Маришка с московским дедом, а я — с дедом-баламутом. Разговоры продолжались минут сорок-пятьдесят кряду. Ника вначале скучала, а потом начала бродить вокруг да около. Пока мы говорили…
Московский дед неторопливо говорил и говорил. Маришка с интересом слушала его и про что-то спрашивала. А поведал он ей много — всего и не упомнить…

Байки деда-баламута

— Посмолим, что ли малость? — и мы отошли в сторону. Дед-баламут достал свой старенький потертый портсигар, раскрыл его и вытащил «Беломор-канал».

— Посмолим, — я взглянул и вытащил пачку «Родопи».

Предлагая, протянул ему. Он посмотрел, крякнул и кивнул головой:
— Хорошие сигареты. Помню их. Когда-то и сам баловался… — и слегка подергал себя за мочку. — Теперь вот привык к папиросам. Да и дешевле, однако. Пенсия нынче маловата, так что и привычки меняются…

Закурили.

— Ну, вот! В бытность мою, значит… — источая клубы дыма, начал дед, — случилась одна переделка… — и дед опять, как вчера в Матане, загадочно посмотрел на меня.

Я не шелохнулся и слушал. Дед тихонько хмыкнул и продолжил.

— Служил я тогда, помню, где-то далеко за российским бугром… И надо же было такому случиться, что воткнули меня в наряд. Вроде и не проштрафилси нигде, а вот старшина придрался, что ремень приспущен, да и влямзил нарядик-то. И совсем его не интересовало, что ремень-то с голодухи на бедра скатилси. Он-то и сам с ремнем не в ладах был. Можа подумать, что больше нас утробу ублажал…
Ну вот, отнарядил я, значит, благополучно, в кухонной палатке. Да и подкрепиться успел попутно… — и дед смачно погладил себя по животу. — Стемнело уже. Направился в свою палатку. А там… Какой-то мудрила поставил на входе пустое ведро с веником и тряпкой. Но я-то про то не ведал. И с маху вошел в палатку. Влетел. Ведро подпрыгнуло и зазвенело… Уж какой грохот был — не описать. Веник шмякнул меня по носу и отлетел в темень. Сам перепугался, когда ведро покатилось. По земле, по сапогам. Ну, думаю, хана! Щас, думаю, весь отряд на уши встанет… И начнется хрень! Ругани не оберешься!..

…Жду, значит. Вокруг тихо. Неужто пронесло? От сердца вроде отлегло. Только через три секунды в палатке хохот разразился. Сдавленный такой… Ах, ты, хренодер чертов! Мать тебя давно не порола!.. Матюкнулся в темень, значит. Ребята заворчали, но все еще тихонько ржали… Скумекал, кто это так шутканул. Ну ладно, думаю, утром я с тобой, хрен, разберусь. Разулся и с маху грохнулся на койку. И тут… Как заору… Как будто мне штыком вспороли… Задницу…

Тишина… И снова через три секунды хохот по палатке пошел… Ну, мать вашу, не нарезвились… Спать-то теперь как?..

— И что же это было такое? — я посмотрел на деда.
— Что? Аааа, это-то? — дед почесал затылок. — Да тазик небольшой… С холодной водой… Под одеялом…

Я не сдержался и тихонько засмеялся: — Однако… Веселые у вас хлопцы были…

— Да уж!.. — и дед засмолил еще одну цигарку. Затянулся пару раз и продолжил:

— Заснул кое-как — на мокром-то не сильно поспишь. Проворочался полночи. А хлопцы-то и ночью иногда ржали… Под утро как-то зябко стало. Ворочаюсь, значит, и ничего понять не могу: почему это жестко стало? И сетка не вибрирует… Глаза-то открыл… Мать честная!.. Рассвело уже. А я-то, я… Как был в исподнем, так в нем и лежу… Только не на койке своей, в палатке, а в окопе!.. Аж дух захватило!.. Эк, угораздило! Как же я сюды попал-то?.. Мистика…

— И как же? — несколько ошарашенный я смотрю на деда… А он, увлеченно так, продолжает…

— Ну не сам же!? Пить — не пил. Был в рассудке, не под семенем конопляным, как некоторые… Но устал, как мерин… Встал, значит, отряхнул пыль окопную… Покумекал… Выходит, что меня сюда ночью хлопцы приволокли… Человека четыре, значит… Кто же это, интересно, припер-то? И не лень было… Вот ведь недолга…

— Круто… И кто же затеял всё это? — я с интересом смотрел на него.

— Кто? Да и сам не знаю! По сию пору… — и дед вздохнул, как будто только что из окопа вылез… — Дошел кое-как по колючкам до своей палатки. Ладно хоть носки были… Приоткрыл створку и заглянул. Все восемь хлопцев спят. Как убитые! И похрапывают — через одного. Сапоги у всех вроде как на месте стоят. И ни на одних следов пыли окопной не видать. Да и в палатке ошметки глины не валяются… Мистика… Взял одежу свою, сапоги одел, без портянок, и вышел. И надо ж такому случиться, что в этот момент из-за другой палатки армейской капитан выполз. Тоже в исподнем! И пьяный… как слон! Вот кино-то!..

Я покачал головой, как бы говоря «Ну и ну! А дальше?». Дед понял и хмыкнул.

— Смотрю на него, а сам еле сдерживаюсь, чтобы не заржать… Ну, думаю, влип… Одеться не успел. Подштанники так сырые с вечера и остались. Чего доброго решит еще, что я того… Страдаю малость недержанием… И на губу отправит… Или еще куда… — дед выронил папироску — наверное, от волнения… Поднял, подул и снова затянулся.

— Ну, вот… Что делать-то? Кумекаю и срочненько поддеваю под ремень гимнастерку, чтобы срам меньше видать было. Огляделся махом… Черт! Болтается она сзади, как попона поповская, почти до земли достает. Да уж пёс с ней!.. Типа как умываться иду…
Подходит он, качаясь, смотрит на меня и брякает:

— Рррядовой!.. — и застыл. Как будто фамилию вспомнить никак не может.
— Так точно! — рявкаю в ответ. И жду.
А он опять: — Рррядовой!.. — и качается, бабай ёкарный…

Я стою по струнке, смотрю на него краем глаза и жду… Чего — и сам не ведаю…

— Мммммм… — вдруг раздалось из его рта. А рука-то медленно за спину пошла. Гляжу, а он подштанники щупает… И запах пошел… Мать честная!.. Обделался, значит, бабай ёкарный… И смотрит на меня… как контуженный…

Я слегка прыснул, но потом пробую сдержать смех, чтобы дать деду досказать.

— Ну, вот… Что делать-то? Я ведь сам без штанов стою, в исподнем. А ежели еще и хлопцы увидят… — дед покачал головой. — Скидываю сапоги и пробую быстро влезть в брюки-«шаровары». Потом опять влезаю в сапоги. Портянки засовываю в карман. Хватаю капитана сзади за мышки и тащу вниз к реке.

— Ты что?! Ах, ты!.. Ккку-дааа ты меня тащишь?! — слегка вскипел он.
— Спасать! — без заминки выпаливаю я.
— Спасать? — и он удивленно вполоборота вперился в меня.
— Так точно! — и тащу его дальше.

Проходит минута. Тащу, а сам чую, что запах достает, сил уж не хватит доволочь его до реки… И тут раздается — прямо мне в ухо:

— Кку-дааа мы идем? Так быстро?.. — еле ворочая языком, выдавливает он.
— Спасаться! — не раздумывая, глушу его я.
— Спасаться?? — он опять тормознулся и не дает идти.
— Так точно! — пинаю его по пятке и снова тащу. Вот же баран в погонах…
— Но ведь мне надо… — спотыкаясь, еле волочится он, — …мне надо… сейчас же… в сортир…
— Так точно! Ща мы быстро спасемся, а потом — хоть в сортир, хоть в тир…

Капитан обалдело смотрит на меня: какой тир? Куда спасаться?.. От кого?..

Но я уже почти доволок его. Толкаю и валю спиной на большой валун. Вроде упал… Сымаю со скрипом ботинки, а они, зараза, не сымаются. Он дико смотрит на меня. Как будто я собираюсь сделать с ним нечто особенное… Вот дурак!.. Наконец, снялись! Завожу это вонючее «пресмыкающееся» в воду и… От холода он вскрикивает, но пытается стерпеть. Спускаю портки и буквально толкаю его вниз. Он падает на задницу и матюкается, орет как резаный…

Я же как угорелый кидаюсь назад в палатку — за его формой. Пока он там, чертыхаясь, разбирается с собой, успеваю обернуться и незаметно вытащить форму из его начальственной палатки. Попутно замечаю, что там полный срач… После попойки….

Прибежал. Капитан, мать его, стоит уже на берегу, зажавши наследство. Поочередно топает ногами, стучит зубами и дико вращает глазами. Протягиваю ему форму. Он берет, чертыхается. Я отворачиваюсь. Проходит минуты три. Вдруг чувствую, как он положил руку мне на плечо. Оборачиваюсь. Вроде оделся, но как-то не так… Ну, мля, шут в погонах!..

— Ссспа-сси-бббо! — еле выдавливает он и, поддерживая его за плечи, волоку назад….
— Круто! — выдыхаю я, и чешу затылок.
— Так что? Думаешь, на этом всё кончилось? — дед загадочно хмыкает. — Ни фига! Через три дня старшина подваливает ко мне и говорит, что, мол, с тебя причитается. Вот так!
— Это почему это? — недоумеваю я, а старшина мне в ответ:
— Балда! Ты разве не слыхал? По ходатайству капитана N ты представлен к награде! За выполнение особо важного задания!.. Весь отряд уже знает!..

Какого такого задания? Да еще особо важного? Отряд уже знает?.. Чего-то мне малость поплохело… Полдня ломал голову. И только после обеда дошло, что это за «особо важное»… Вот ведь как бывает…

Дед затянулся, а я стою и снова ломаю голову: было или не было? Между тем дед лезет в боковой карман рюкзака, достает потертую медаль «За боевую доблесть» и показывает на обороте автограф. Вроде бы того самого капитана N… Хмыкает и снова прячет ее в рюкзак. Ндааа… Вот ведь закавыка…

— Дай-ка мне сигаретку, что ли?.. Чего-то захотелось попробовать…

Протягиваю ему пачку. Он берет и начинает новую байку: — В бытность мою, однажды…

Следующая история была про его ранение и госпиталь. Вроде и жизненно, но как-то не очень… А потом…

— Про НЛО слыхал? — хитровато говорит он.
— Где? В мире, что ли? Так про это в Интернете полно написано…
— Да не в мире, а на Байкале! — крутит рукой он.
— На Байкале?.. — удивляюсь я.
— Нууу… знамо не слыхал!.. — удовлетворенно выдыхает он. — Ну, тады слухай!..

Я уже весь внимание…

— В бытность мою как-то понес меня чёрт на рыбалку… Уж больно рыбки захотелось… Собрался я, значит, и поехал на электричке. В сторону Забайкальска. Сошел, не доезжая его километров двадцать… Вечерело уже. Ну, думаю, успеть бы сети поставить… Лодку накачал да на воду её быстрее… Брякнулся в неё, значит, и поплыл…

Грёб полчаса, а может и боле… Доплыл до места. Гляжу, вроде внизу чего-то светится. И чего бы это могло быть? А на поверхности примечаю, где косяк вошкается… Ну, вот… Сети расставил, значит, и назад погрёб… Стемнело уже, как бы не сбиться… А свечение это вдруг усиливаться стало… Гребу, а сам глаз оторвать не могу от этого света-то… Прямо мистика какая-то… А оно возьми да разделись вдруг на семь или восемь шариков светящихся… Ну я тут вообще обомлел… Весла подымаю, а они никак в воду не ложатся… Толкаю их, толкаю, а вода будто назад их выталкивает… Будто шепчет мне — чего ты мне всяку хрень суешь?.. Приплыл уже почти, лодка совсем недалече от берега болтается… А доплыть никак не могу — вода не дает! Хоть ты тресни!.. И тут «шарики» эти возьми да наружу-то и подались… И быстро так, что не углядеть… Выскочили они, значит, из воды-то, да и зависли над ней. На разной высоте… И кажный размером с яйцо страусиное, а может и боле… Ну ровно как летающие яйца динозавра!.. С перепугу-то и не разобрать толком…
Ну, вот!.. Повисели они, значит, покружили малость. И пока кружили, я сквозь воду сети свои видел. И удивился несказанно: далеко ведь поставил, а видно-то как! Будто в бинокль какой! С увеличителем… Вот ведь дела…

Прилег в лодке-то — от греха подальше, а сам всё на них поглядываю: заметят меня али нет… А они… Вот уж дурень старый!.. Они-то… Чихать на меня хотели!.. На черта я им сдался?!. Раскрутились, да и помчали себе к другому берегу… Да так быстро, что и минуты не прошло, как они уже точками стали! Да и те через секунды исчезли!..

Ну, вот!.. Очухался я, значит, от гипноза ихнего, и к берегу давай грести. По-быстрому… Доплыл за каких-то пять минут. Как горчицей помазанный… И только тут сообразил, что вода-то теперь весла впустила… Вот ведь как!..

Дед задумчиво пустил дым и взглянул на небо. Серые облака в голубых разрывах медленно плыли в сторону Больших Котов… Вдалеке, поджидая рыбу, парили бакланы…

— А дальше-то что? — с нетерпением смотрю на него, как будто говорю что-то типа «Ну, не томи же!..»
— Дальше? Хммм… Ночью спал как убитый. А утром… Поел всухомятку, да и погнал вперед — сети сымать! Доплыл, значит, и давай тянуть за поплавок-пенопласт. Тяну, а сеть-то еле поддается. Ну, думаю, что же это? Полкосяка в сеть вогнало что ли? Как подымать-то теперь? Не ровен час порву еще… Прицепил три понтончика к лодке и попробовал к берегу подгрести. Тащился, тащился, но до берега дотянул кое-как. Вылез, значит, и в воду встал. По бедра стою и тяну опять. Вроде полегче тянуть стало — неужто растерял часть, пока плыл?

Ну вот! Подтянул, значит, почти. В воду-то поглядел… и ахнул!.. Мать честная! Там ведь не рыба болтается, а бревно! Топляк здоровенный всплыл откуда-то, да и загрузил мне сеть… По полной!.. Вот и поел рыбки-то!.. Никак шары эти и постарались!.. Во как!..

Я не выдерживаю — смеемся вместе. Потом дед показывает фонарик-радио, который придумал сам. Работает на аккумуляторе от машины.

Пока разговаривали, сместились на угол здания и стояли уже боком к причалу…

Подошла Ника. Снова сняли ее на фоне корабликов. И тут появилась большая группа походников с потертыми рюкзаками, с гитарами… А впереди нее шел…

Старый знакомый

Я мотнул головой — уж не привиделось ли… Особенно после дедовских баек…

Нет, не привиделось. Здоровая группа, человек двадцать. А впереди… Он всё такой же — с бородой. Зовут Эдуард. Не замечая других, с гитарой в руке устало проходит мимо нас. Подходит к хлебному киоску, стоящему в пяти-шести метрах от причала. Вся группа проследовала за ним и в ожидании кучно встала. Многие сбросили рюкзаки…

Он что-то сказал продавщице и стоит, ждет.

— Извини, я сейчас! — показываю деду на бородача возле киоска. — Это один мой старый знакомый… Мы с ним когда-то работали вместе…

Дед понятливо кивает и затягивается…

Подхожу сзади и тихо говорю:
— Привет! Давно стоишь? Что дают?

Бородач оборачивается и…, раскрыв глаза, обалдело смотрит на меня. Я для него сейчас как мистический призрак… Которого он не ожидал увидеть именно здесь… И именно сейчас… В шоке, но медленно протягивает руку. Здороваемся.

— Ты откуда? — Эдуард всё еще под впечатлением мистического появления.
— С Шумакских озер. Второй день гуляем здесь… А ты?
— Ясно… А мы вот… — но тут продавщица отвлекает его, протягивая хлебобулочные продукты. Вместе с двумя другими бородач укладывает продукты в рюкзак. Группа вскидывает рюкзаки за плечи и движется вперед. Эдуард следует за ними.
— Извини, мне пора идти… — бросает на ходу…
— Ну, пока! Удачи! — бросаю ему вслед. Вот и поговорили…

Группа неспешно удаляется в сторону базара…

И только много позже, уже вернувшись домой, от его родных узнаю, что он тоже был в Аршане. С группой молодых туристов. И как это мы не столкнулись там с ним?.. Удивительно!.. А здесь, в Листвянке, они оказались… Да Бог его знает, как они здесь оказались… Неисповедимы пути походные…

Возвращаюсь к деду. Маришка тоже устала от разговоров и прощается с московским дедом. Разговор уже какой-то вялый, не клеится. Прощаемся и идем к базару. А деды остаются. Скучно им не будет…

Снова «мокрые дела»

Что-то небо слишком быстро хмурится… Не успели дойти до базара, как опять закапало… Но пока еще не сильно. Зато ветер принес холодную волну. Даже в ветровках стало холодновато.

Побродили по базару. Посмотрели еще раз на работы мастеров. Между тем дождь потихоньку усиливается. Что делать-то? Ндааа…
Маришка с Никой остаются здесь, укрываются в небольшом салончике базарного кафе. Я же отправляюсь бегом к палатке — за куртками.

Пробегаю мимо столиков для пикничокнутых… За ними сидят какие-то люди. Много. Некоторые вроде с рюкзаками. Но Эдуарда с группой не видать… Интересно, куда же они делись-то? Вроде и времени прошло мало…

Почти повезло: пока двигался перебежками, дождь моросил, но сдерживал свои силы. Небо разверзлось, когда уже начал подниматься по склону к палатке. Осталась всего-то какая-то сотня метров. Но преодолеть ее пришлось чуть ли не в сумасшедшем темпе. Чтобы не промокнуть…

Бегу. На ходу замечаю, что палатка Хоттабыча исчезла. Теперь уже надолго…

Вот и наша, родненькая «хатка»! На месте. Влезаю — и вовремя. Дождь полил что было силы… Сидеть пришлось минут пятнадцать… Долго-то как… Фууу! Наконец! Вот и солнце показалось… Можно идти назад. Иноходью…

Маришка с Никой снова гуляют по рядам… Опять чего-то выбирают… Увидели и сразу же пошли одеваться. Еще бы! Похолодало весьма ощутимо… Снова идем назад — домой, греться…

Гости с младенцем

Девушки мои отстали малость, пробуя попутно найти на берегу сухие сучья и доски для костра. Поднимаюсь по тропе и слышу какие-то голоса. Вроде как детские. И где-то рядом с нашей стоянкой… Интересно-то как… Что бы это могло значить? Выхожу из-за куста к палатке, а там… Еще один сюрприз! Совершенно неожиданный…

Перед входом в палатку на бетонной тумбе сидит молоденькая девушка. Высокая, крупного телосложения. И что самое впечатляющее — с ребенком на руках.

— Здрассьте! — радостно говорю ей.
— Здравствуйте! — смущенно отвечает она.

Похоже, что мое появление тоже для нее неожиданность.
— А мы вот тут гуляли с мужем и набрели на палатку. А в ней никого нет. Даже странно как-то… Мы уж было подумали, что ее бросил кто-то… И решили подождать немного… Да и место здесь хорошее — нам понравилось…

— Понятно. Вообще-то мы живем в ней. Только когда ходим, оставляем ее на некоторое время. А как Вас зовут?
— Катя… — уже более живо говорит она. — А сколько вас здесь?
— Нас здесь трое… Ох! Какая симпатичная у вас лялька! А куда муж делся-то?
— Да он отошел ненадолго. Тут, недалеко… Сейчас должен подойти…
— Откуда вы?
— Да мы тут недавно. Вот в деревне остановились, в доме одном… Там, за горой… А где же ваши женщины?
— Да они сейчас должны подойти…

И словно по волшебству из-за кустов появляются Маришка и Ника. Девушки непринужденно болтают. А буквально через пару минут с другой стороны выходит и муж Кати. Он немного ниже ее, но тоже крупный парень.

— Никита! — протягивает руку он.

Здороваемся и представляемся. Из дальнейшего общения выясняется, что ребята родом со Смоленщины. Он — военный. Им повезло отдохнуть за казенный счет. На Байкале впервые. Очень понравилось. Через пару дней собираются съездить еще и на Камчатку. На вулканы посмотреть…

— Надо же! — удивляется Маришка и вкратце рассказывает, где мы побывали, соблазняет сходить туда же…

Ребята удивлены: они явно не ожидали такого поворота событий…

— Место у вас хорошее, — снова подмечает Никита. — Замечательное. Лес вот удивительный… Даже ягоды и грибы попадаются… Местами… Нам здесь сильно понравилось… Жаль, что уже занято…

— Ну, это не проблема! — утешает его Маришка. — Завтра нам уже ехать надо. У нас поезд скоро. Не опоздать бы… Так что вы сможете переместиться сюда!
— Правда?! — обрадовалась Катя.
— Правда, — добавляю я. — А палатка-то у вас есть?
— Да, есть… — отвечает Никита. — Нам как раз хватает…
— А чем вам в доме не нравится? — интересуется Маришка. — Вы ведь с дитем малым, а в доме все же получше, чем в палатке…
— Да дороговато там, и потом хозяева какие-то странные… Мы как-то не очень поладили с ними…
— Понятно! Вот и придете завтра утром, и останетесь здесь. А мы к тому времени уже полностью упакуемся.

Радостные и довольные, что им так повезло, разговариваем еще примерно минут двадцать. Небо всё больше хмурится и темнеет. Снова дождь собирается. Ребята тоже замечают это.

— Пожалуй, вам идти надо бы… У вас маленькая, а с ней под дождь попадать не стоит… Она ведь и простыть может…

Ребята собираются. Поочередно делаем снимки на память, и ребята неохотно уходят… А спустя десять минут начинается очередная, весьма обильная порция «небесных слез»… Становится еще холоднее. Мы влезаем под пленку. Но на душе немного неспокойно: успели ли они дойти до своего пристанища?..

Пленка содрогается под ударами капель. Даже запотела. Кажется, дождь пошел еще сильнее. Развести костер теперь вряд ли удастся. Даже при удачном раскладе и сухих дровах. Еду приходится греть на таблетках, а палатку обогревать свечами. Эх, романтика! Класс! Ужин при свечах! Жаль, что ребята рано ушли… Еще бы поболтали…

Звездная болезнь сегодня, похоже, не предвидится. Небо затянуто основательно и когда вся эта мокрота уплывет — неизвестно. Лишь бы утром не капало… И с мечтами о ночной радуге мы засыпаем…